skip to content

Хорошо, все будет хорошо

Чтобы разрядить накопившуюся злость, позвольте себе... разбить тарелку. Перед тем, как это сделать, вы скорее всего хоть на миг, да задумаетесь, что убирать осколки придется вам же, да и посуду жалко. А отношения с близким человеком, наверное, дороже любой тарелки — так стоит ли испытывать их на прочность.

«Хорошо, — говорите вы, — что именно ты имеешь в виду?». Это «хорошо» само по себе может отрезвить заводящегося мужчину, поскольку, сказав его, вы как бы стали союзницей, вы его в чем-то уже как бы поняли.

Если на вас повысили голос — не кричите в ответ: «Не смей на меня орать!», это усугубляет конфликт. Скажите тихо, но твердо: «Пожалуйста, не говори со мной таким тоном» (эффект будет больше).

Не вспоминайте во время ссоры все плохое, что было в нашей жизни с этим человеком.

Помните, что ссора — это не конец жизни. Воспринимайте ее как возможность упражнения в искусстве примирения.

у ^
Какое чудо этот дом! Чем дольше живешь, тем пронзительней чувствуешь, насколько он дорог и значителен в твоей жизни. Так тепло и уютно в нем зимой, несмотря на беснующуюся за окнами вьюгу, V
так приятно и прохладно летом.

Дом твоего детства... Будто сейчас помню, как просыпаешься ранехонько, солнце уже показало свой ласковый краешек из-за дальнего леса, брызнуло
миллионом блесток росы на травах, заглянуло и внутрь, откровенно ощупывая прямыми лучами чистого света.

Не хочется подниматься с душистого сенника. Еще некоторое время лежишь, слушаешь, как ходики словно ткут тонкую ткань века... и ленивая муха, словнотяжелый бомбардировщик летит по своим важным делам. Рассматриваешь сучки на потолке. Горы, моря, реки... Стены янтарного цвета с глянцевой поверхностью, срубленные из толстых стволов столетних сосен. Все в этом доме сделано вручную, на совесть, одухотворено усердием и омыто потом. Все настолько полно красотой и жизнью, настолько заворажи-
вающе действует, что не замечаешь, как встаешь.

Шлепаешь босыми ногами по «волнующейся» поверхности матово-се-ребряного пола из толстых плах, сильно выношенных предками за два долгих столетия .

Легко отворяешь толстую, на больших петлях дверь, наклоняешь голову под притолокой, о которую все горожане, особенно торопливая молодежь, сколько им ни говори, набивают здоровенные шишки. Перешагиваешь через широкий порог, под которым от сглаза давно лежит кусок косы, и ступаешь на просторный двор.

Родительский дом — мой причал...